Очередной трэш, именуемый сновидением.
читать дальшеЧто-то типа 19 века. У меня есть две младшие сестры и папаша. Мы поселились жить в монастырь, который является частью какой-то религиозной секты. Наказание кнутом проводится практически за всё. За неправильный взгляд, слово без разрешения и тому подобное. Предводитель - наш папаша, который вбил нам в головы, что "лучше недопустить [грех], чем потом лечить [душу]". И все должны "спасать" каждого, за малейший проступок наказывая кнутом.
Начинается, по факту, все с того, что утро раннее, моя сестра проспала и вторая сестра ее будит. Кнутом, ага. Я наблюдаю, мне картина не то, что бы не нравится - вызывает смущение. Я в душе понимаю, что так типа "надо", но всё-таки, блин... Та не вырывается, потому, что тоже считает, что заслужила. И это еще больше заставляет меня смущаться.
В конце концов, Я не выдерживаю и говорю "палачихе господней", что хватит, обе сестры прекращают, но повторяют мне девиз нашей секты про предотвращение и лечение. Я говорю, угу, но надо знать меру.
Они смотрят на меня, как на ренегата.
Спустя какое-то время в "молитвах и покаянии" наступает очередь второй сестры получать на орехи. А сделать это должна Я. Я несколько раз несильно ударяю ее (не до крови, а просто до красных полос) и говорю "достаточно". Обе сестры вскакивают и бегут к отцу. Отец орет, что Я грешница и что меня надо "спасать от смуты и неверия". И отныне Я буду под их пристальным взором. Я пожала плечами и в душе порадовалась, ведь такой вероотступнице, как Я, "священное орудие победы над грехом", тобишь, кнут, в руки больше не дадут.
Однажды Я с сестрами была на берегу моря. И со мной заговорил какой-то парень. Я ответила ему, он засмеялся и сказал, что Я не имела права говорить с незнакомцами. Я попыталась уйти, пока сестры не привели отца. Пошла вдоль берега. Сзади меня шла пара - муж и жена. Я старательно делала вид, что не заметила их, ускоряла шаг, а потом и вовсе зашла в воду по колени и стала бродить. Они заорали, что Я непочтительная и не поздоровалась с ними и привели меня словно под конвоем обратно к сестрам.
Там уже был отец. Меня растянули прямо на берегу. Я сцепила зубы - чувствовался каждый удар. А там, где новая полоса пролегает наискось предыдущей, боль была острее.
В конце-концов Я разозлилась, вырвала свою руку из рук того молодого парня (а помогали меня держать все, включая сестер и мужа с женой), перехватила кнутовище и резко дернула на себя. Отец пошатнулся, а остальные от неожиданности убрали руки и отползли.
Я отбросила в сторону кнут, посмотрела отцу в глаза и сказала, что на этом профилактика моих грехов заканчивается. Он сказал, что Я насквозь прогнила, во мне нет ни капли веры, а душу выпили бесы и спасать уже больше нечего. Достал пистолет и выстрелил мне в упор в грудную клетку.
Доброе утро, блять.